Фирангиз Ильхам кызы Агаларова студентка пятого курса факультета журналистики Самарского государственного социально-педагогического университета. Живет в Баку. В настоящее время находится в Самаре в связи с зимней сессией. Недавно посетила офис ЛАСО, когда там проходило собрание активистов, произвела хорошее впечатление. Когда Ширван Керимов мне рассказал некоторые детали из биографии студентки-заочницы из Азербайджана, я решил встретиться с ней.
«Что это будет? Портрет? Очерк? – Фирангиз задала мне сразу несколько вопросов, неожиданно для меня входя в роль интервьюера.
— Знаете, наша газета специфическая, главное ее качество — скромность, и рассчитана она на скромную аудиторию. Она не соответствует стандартам большой журналистики, ее форматам и жанрам. Мы с вами побеседуем, а дальше посмотрим, что из нашего разговора вышло. Поэтому лучше вы отвечайте на мои вопросы. Откуда вы родом?
— Мои родители – физулинцы. Но родители папы, дедушка Али и бабушка Фирангиз, в честь которой я названа, родом из Джабраила. В Физулинский район, в поселок Горадиз переехали они потом. Когда это произошло и по какой причине, сказать не могу. Я не спрашивала.
А мама мая Наиля из физулинского села Ашагы Яглывенд.
— Село оккупирповано?
— Нет. Оккупировано соседнее село, Юхары Яглывенд.
— В октябре 1993 году Гордаиз был оккупирован. А в январе 1994 года наши войска его освободили. Как ваша семья пережила войну?
— Папа с самого начала войны был в армии, участвовал в обороне Горадиза. Меня тогда еще не было. Была старшая сестра Айтекин и брат Айдын. Наша семья, как и все население этих мест, во время наступления армян бежала на территорию Ирана. После возвращения оказались уже в Алибайрамлы, который теперь Ширван называется. Я там родилась.
— Где там жили?
— В здании техникума. Побыли там меньше года. Потом переехали в Баку. Нашей семье, как и другим беженцам, предоставили комнату в общежитии радиозавода. Там до сих пор живем.
— Сколько вас человек было в комнате?
— Нас человек пять и бабушка. Шесть.
— Отца когда отпустили домой?
— Этого точно не знаю. Может, уже в девяносто четвертом.
— Как в России оказались?
— Папа еще с девяносто пятого года ездил сюда на заработки. И большую часть времени жил здесь. А мы там оставались. В девяносто седьмом году бабушка нам купила билеты, посадила в самолет, и мы все приехали сюда к папе.
— Где первое время жили?
— В поселке Юбилейный. Там снимали квартиру. Потом в селе Воскресенка. Из Воскресенска переехали в Малую Царевщину, там и я пошла в первый класс. В Малой Царевщине была только начальная школа, поэтому сестра и брат ездили в Большую Царевщину на школьном автобусе. Наша школа тоже была достаточно далеко от дома, примерно за час добиралась. Потом купили частный дом в Чапаевске, во Владимирском поселке, и переехали. Дом был большой, с участком.
— И сад был?
— Имеете в виду фруктовые деревья? Нет, деревьев не было. Были сараи, хозяйственные постройки.
— Обычно у русских даже на небольшом участке есть деревья.
— А мы дом у азербайджанцев купили…Потом отец дом привел в порядок, он же строитель, все умеет.
— Как вспоминаете школьные годы в Чапаевске? Были проблемы из-за национальности?
— Я училась в восьмой школе. Особых проблем у меня не было. Может, я хорошо училась, поэтому. А так бывало, что обижали. Могли запросто обозвать «чуркой», если возникала ссора. В целом педагоги хорошо относились.
— Кого из своих учителей хотели бы назвать?
— Ирину Борисовну Никитину, она у нас преподавала с пятого по девятый классы. Она всячески поощряла мои устремления относительно журналистской профессии.
В 2011 году я поступила на журналистский факультет.
— Сколько в год платите за учебу?
— Было тридцать тысяч в год. Последний год стало сорок тысяч.
— Почему ваша семья решила вернуться на родину?
— У отца возникли серьезные проблемы. Во время войны он был командиром. Не знаю, какого подразделения. Однажды он применил насилие по отношению к солдату, который уклонялся от выполнения приказа. Нанес ему травму. Пока отец находился в России, бывший его солдат подал на него в суд. Ну, через много лет его здесь задержали и выдали Азербайджану. В 2010 году. Его там осудили, правда на небольшой срок, который он уже провел российском СИЗО и на этапах во время депортации. А мы до двенадцатого года пожили здесь, потом всей семьей вернулись в Баку.
— В то же самое общежитие?
— Да, туда же.
— Когда дети были маленькие, еще можно было как-то пожить в одной комнате. Теперь вы все взрослые. Как шесть человек умещаются в одной комнате?
— Бабушка теперь живет с моей тетей. Старший брат не с нами живет, он военнослужащий. Теперь дома родители, старшая сестра и младший брат Айдемир, он в Чапаевске родился.
— Тем не менее, мне кажется, должно быть тяжело…
— Не совсем. На своем опыте могу сказать, что когда больше пространства, когда у каждого своя комната, конфликтов, непонимания могут быть даже больше. Я к бытовому комфорту отношусь спокойно. Главное, чтобы можно было где и на чем писать. Работаю по ночам, когда все спят.
— Как дела у отца?
— Нормально. Работает в фирме, которая занимается установкой и ремонтом ресторанного оборудования. Неплохо зарабатывает. Правда, последнее время зарплату стали задерживать. Книги пишет. У него их уже три: «Встретимся в Горадизе», «Условное название: 1025» и сборник стихов.
— А старшая сестра чем занимается?
— В аптеке работает. Она, как и старший брат, окончили медицинский колледж в Новокуйбышевске.
— А вы работаете?
— До недавнего времени работала. В «525-ой газете».
— Как вы туда устроились?
— Отец знаком с главным редактором. Я в этой газете провела три года. Первое время была просто стажером. Мне надо было осваивать литературный азербайджанский язык, даже латинскую графику. Я больше переводами занималась. Потом меня в штат взяли.
— О чем писали?
— Больше о культуре. Из своих более или менее интересных работ могу назвать проект «Жены знаменитых людей», который я делала вместе с Махаббат Гаджиевой. В этой же газете публиковались мои эссе.
— А почему ушли из газеты?
— Я там была не нужна… На каждый участок имелись свои журналисты. К тому же мой азербайджанский был недостаточно хорош, чтобы писать на профессиональном уровне. Я там не развивалась, даже деградировала.
— В Баку же есть русскоязычные издания. Немало. Почему не обращались?
— Я обращалась, посылала свои работы. Не очень-то берут… Одно время для газеты «Каспий» делала материалы, она на двух языках выходит. Теперь хочу сотрудничать с газетой «Эхо». Одну мою статью там опубликовали.
— Какие еще у вас планы на будущее?
— Я хочу продолжить учебу в магистратуре.
— В Баку или здесь?
— Здесь, в Самаре. Тут все мне знакомо. Преподавателей знаю.
— Отъезд в 2012 году для вас не стало потрясением? Вы здесь выросли, здесь был круг общения, друзья…
— Какой круг общения? Мы в Чапаевске жили так, как, наверное, всегда жили карабахцы. Школа и дом. За двор особо не выходили.
— Но были же у вас, наверное, школьные подруги.
— Были. С некоторыми встречаюсь, когда приезжаю.
— На родине своих родителей бываете?
— В Ашагы Яглывенд бываю часто. Железная дорога там проходит совсем рядом, от станции десять минут ходьбы до моей родни.
— Как там живут люди?
— Скромно. Достаток есть только у тех, кого поддерживают родственники, живущие в России.
— А в Горадизе бывали? Как там теперь?
— Бывала. Горадиз теперь городом стал. Заново отстроен. Есть хорошие дома, парк, даже Дом мугама.
— А родители не хотели бы туда вернуться?
— Хотят. Думают об этом. Возможно, нам дадут земельный участок. Родители хотят там жить…
газета ОЧАГ (OCAQ) Самара 
Для отправки комментария необходимо войти на сайт.