Надеемся, что не все наши читатели забыли о том, что произошло 7 февраля 2014 года в с. Осинки Безенчукского района. Тем не менее напоминаем, что 8 февраля в 11:30 в квартире по ул. Комсомольской было найдено тело 32-летней гражданки Азербайджанской Республики Насибы Шахбазовой. В апрельском номере «Очага» мы подробно рассказывали о ходе расследования зверского убийства нашей соотечественницы. 15 ноября 2014 года ваш корреспондент вновь встретился с Захидом Мехралиевым, гражданским мужем Насибы Шахбазовой, официально являющимся потерпевшей стороной.
— Мы с вами встречались в апреле в присутствии адвоката, который безвозмездно защищает ваши интересы. Что изменилось с тех пор? В какой стадии находится расследование уголовного дела?
— Я сначала хочу рассказать о ключе?
— О каком ключе?
— Дело в том, что когда произвели обыск в квартире подозреваемой Татьяны Ульянкиной, нашли ключ от моей машины.
— У вас какая машина?
— Фольксваген. И следователь меня спросил, почему у подозреваемой находился ключ от моей машины. Я честно ответил, что с этой женщиной после смерти моей первой жены были близкие отношения примерно год или даже больше. И она время от времени пользовалась моей машиной. Поэтому я ей дал второй ключ.
— Следователь вернул вам ключ?
— Нет, он мне его не показал, только сказал, что ключ они изъяли. А когда у меня сломался свой ключ, и я пошел к следователю, чтобы забрать тот, что был изъят у Ульянкиной, они мне сказали, что никакого ключа у них нет. И это меня очень насторожило.
— Почему?
— Ведь имея ключ от моей машины, в любое время в нее могут что-нибудь подбросить, чтобы меня подставить?
— Если бы хотели подбросить, давно бы это сделали. Сколько времени прошло… Как следователя зовут?
— Милюков. Но теперь дело передано другому следователю, Андрею Геннадьевичу… фамилию забыл… После моей жалобы в прокуратуру следователя заменили. Милюков грубо со мной разговаривал… Я у него про статуэтку спрашивал. Которой ударили жену. Статуэтка исчезла. Я спрашиваю, почему нет статуэтки. А следователь мне говорит: тебе, что, очень нужна статуэтка?
— Она совсем исчезла? Ничего от нее не осталось?
— Какие-то крошки остались, вроде собрали.
— Что-то нового, дополнительного удалось обнаружить за это время?
— Почти ничего. Я следствию несколько телефонных номеров дал, на которые у меня подозрение. Примерно месяц назад следствие подучило детализацию. Через две недели я позвонил следователю, а он трубку не берет. Я тогда позвонил начальнику межрайонного следственного отдела Дроздову Михаилу Евгеньевичу. Тот сказал, что дело еще не передано в прокуратуру, когда это произойдет, тогда можно будет ознакомиться детализацией телефонных разговоров. А я боюсь, что могут изъять из разговоров не выгодные им фрагменты…
— Вам не говорят, почему так долго тянется следствие?
— Говорят, что работают. Дело одно время находилось в областном следственном комитете. По моей жалобе.
— Куда жаловались?
— В областную прокуратуру. Мурату Азраиловичу Кабалоеву.
— Вы были у него на приеме?
— Нет, к нему невозможно попасть. Но мою жалобу рассмотрели, дело забрали в областной следственный комитет, через две недели вернули в Безенчук.
— Какие неопровержимые доказательства имеются в настоящее время против подозреваемой?
— Это, в первую очередь ее признательные показания на первом допросе, от которых она потом отказалась. Есть два свидетеля. Они жильцы нашего дома. Один видел, как она вошла в подъезд и как примерно через полчаса вышла. Другой свидетель заметил ее у гаражей, когда он ставил свою машины, а подозреваемая садилась в машину.
— Он ее опознал?
— Опознание не проводилось. Он лицо не запомнил, было темно. Но помнит шубу, капюшон, марка машины. Все совпадает. Но есть другие свидетели, которые не хотят давать показаний. Это супружеская пара из соседней квартиры. Они говорят, что слышали шум, но подумали, что это мы между собой ругаемся. Они не могли не слышать криков… Ее же долго убивали… Даже потолок был в крови. И батарея. После того как ее ударили статуэткой, ее головой били о батарею… Можно представить, какие крики были. Но соседи не хотят давать показаний. Боятся…
— К настоящему времени какие вещественные доказательства есть у следствия?
— Я не всё знаю, следователь говорит, что тайна следствия. Но обыски у подозреваемой проводились плохо. Когда свидетели описали ее одежду, а я хорошо знаю ее шубу и шапку, следователь прямо при мне позвонил ей и попросил привезти эти вещи. Это же смешно. Она же не дура, чтобы привезти те самые вещи. Из квартиры были вынесены кое-какие вещи, например, два телефона. Тоже особо не искали.
— Какой статус теперь у Татьяны Ульянкиной?
— В мае заместитель прокурора Безенчукского района Е. Макаров мне сообщил, что «…на стадии расследования уголовного дела в отношении Т.Г. Ульянкиной избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении». Но она летом отдыхала в Краснодарском крае.
— Может, она получила разрешение?
— Она обращалась за разрешением, но ей отказали. Все равно она поехала.
— Вы сообщили в прокуратуру?
— Да, я направил письменную жалобу. Вот копия.
— У вас тут противоречие, которое вашу жалобу делает ничтожной. У вас написано: «В отношении подозреваемой даже не избрана мера пресечения… Она в настоящее время находится за пределами Самарской области». Вас же еще в мае уведомили, что мера пресечения избрана. Если не избрана, тогда для ее выезда за пределы области и препятствий не должно быть… Кто составил жалобу?
— Ну, я. С адвокатом… Я ведь человек не сильно образованный. Чтобы нанимать адвокатов, денег у меня нет… Спасибо Сергею Щеповских (адвокатская коллегия «Пульс времени» — ОЧАГ), он помогает…
— Вам ответили?
— Нет, ответа до сих пор не получил. А жалоба была подана еще в августе.
— Вы что-нибудь знаете о сроках расследования этого дела? Когда следствие должно завершиться? Если срок продлен, до какого времени?
— О сроках я ничего не знаю. 14 ноября следователь Андрей Геннадьевич мне сказал, что на понедельник (17 ноября – Очаг) подозреваемая вызвана на допрос. После допроса будут решать, передавать дело в суд или нет.
— Вам со стороны подозреваемой никаких угроз или предложений о возможных договоренностях не поступало за это время?
— Нет, никаких контактов с Ульянкиной не было. Но у меня есть подозрение, что дело хотят замотать. Она вот сколько месяцев на свободе ходит, ездит на отдых… И статья, конечно, меня не устраивает. «По неосторожности…» Какая тут неосторожность, когда беззащитную женщину головой бьют о батарею, и кровь везде, даже на потолке…
(Начало. Полностью материал будет опубликован в ближайшем номере «Очага»)
газета ОЧАГ (OCAQ) Самара 
Для отправки комментария необходимо войти на сайт.