ПОМОЩЬ БРАТСКОЙ ТУРЦИИ — ФРАГМЕНТ ИЗ КНИГИ М.Э. РАСУЛЗАДЕ

Məmmədəmin Rəsulzadənin dəfni (Türkiyə)

 

 

 Большевики решили задушить в крови, пролитой ими на улицах Баку,

 

выступление азербайджанского тюркизма, пожелавшего использовать «право

 

на самоопределение», объявленное великой российской революцией, и

 

потушить зажженный в «Исмайилие» факел свободы под развалинами и

 

пеплом этого великолепного здания.

 

В то время, как совершалось это историческое преступление,

 

мусульманские депутаты, являющиеся носителями национальной мысли и

 

идеала находились в Тифлисе, где заседал сейм, занятый, как говорилось

 

выше, вопросами, касающимися унаследованного от царизма Кавказского

 

фронта, а, с другой стороны, изучением вопросов об окончательном

 

отделении от России и об объявлении независимости Закавказья.

 

Вся энергия мусульман в сейме была направлена как к мирному

 

разрешению вопроса о фронте, так и незамедлительному осуществлению

 

независимости Кавказа. Ибо они были уверены в том, что такого удобного

 

момента для отделения от России и основания независимого Кавказа может

 

не быть. Существование независимого Кавказа было в интересах не только

 

кавказских мусульман, но и других мусульманских стран, находившихся под

 

вечной угрозой России. Бакинская трагедия, собственно говоря, была

 

наказанием, устроенным большевиками в отместку за «преступную

 

политическую ориентацию мусульман».

 

Естественно, что Баку ждал от Тифлиса _ помощи. Помощь от сейма и

 

закавказского правительства, организованного с участием мусульман, ждал

 

не только Баку, но и весь Азербайджан. Но, увы… Громкий голос и вопли

 

членов сейма — азербайджанцев — не подействовали в надлежащей степени на

 

грузинских меньшевиков, действительных хозяев тифлисского

 

правительства. Эти господа, со всей свирепостью уничтожавшие большевизм

 

внутри Грузии, не пожелали даже сделать пустого объявления войны

 

большевикам. Освободительной армии, организованной в Гяндже_ мусульманским

Национальным комитетом, хотя и были обещаны миллионы

 

патронов, десятки пулеметов и несколько пушек, но эти обещания не были

 

полностью выполнены. Тифлисская же пресса выразила протест против

 

«башибузукской» помощи, идущей на новое взятие Баку, назвав это

 

«реакционным событием». Наконец, заявления их о том, что «пока

 

существует турецкая опасность, мы не можем быть во вражде с

 

большевиками», дали удивительное разъяснение такому странному

 

положению.

 

Есть ли необходимость после всего этого подробно описывать

 

поведение армянской части сейма?.. поведение армянской части сейма?..

 

Опасения мести мусульман и поддержка из Тифлиса придали смелости

 

бакинским большевикам-бунтовщикам, до того занимавшим оборонительное

 

положение, они теперь уже перешли в наступление. От агрессивной силы,

 

возглавляемой армянскими фидаями (партизанами), Амазаспом, Аветисовым

 

и русским артиллеристом Петровым, ведшей войну, в первую голову, постра-

 

дала Шемаха. Эта старинная столица ширванских шахов была предана огню,

 

сожжена вплоть до знаменитой исторической мечети. Сохранился в целости

 

только армянский квартал. В конце концов, после того, как оборонительные

 

силы Гянджи в результате контрнаступления вошли в город и опять

 

отступили, остававшийся нетронутым этот квартал также сгорел. Не сгорели

 

лишь две церкви. Подобно Шемахе, нападению подверглись такие уединен-

 

ные города и местечки, как Сальяны, Ленкорань, Куба, Наваи и Кюрдамир.

 

Сожженные дома, акты насилия, вырезанные старухи и старики,

 

разграбленное имущество, уведенный скот во время этих событий — все это

 

стало настоящей трагедией, не поддающейся описанию. Опасность стала уже угрожать и Гяндже. С другой стороны,

 

карабахские армяне соединились с бакинскими большевиками и составили

 

единый план. План предания всего Азербайджана огню и мечу. Как писала газета Шаумяна: «Вы получите не автономию, а раз-

 

валины». Перед лицом подобной опасности народ могла защищать только

 

Гянджа. А она не могла выполнить эту тяжелую обязанность, выпавшую на

 

ее долю. По мере того, как продолжались дни защиты, нити управления

 

выходили из рук, и даже в местах, не перешедших к большевикам,

 

воцарялись безвластие и анархия.

 

В общественном мнении Азербайджана, признавшего власть Тифлиса,

 

но встретившего от нее равнодушие, вполне естественно рождалась надежда.

 

Для того чтобы вывести народ из сложившегося трудного положения,

 

оставалось единственное средство — Турция. Все надежды были направлены туда — «Этот братский народ придет и

 

спасет нас от врага». Больше никакой надежды у народа не оставалось.

Однако этот вопрос был не так прост. Закавказье, отделенное от России и фактически управляемое

самостоятельно, хотя и стремилось заключить мир с Турцией, но не могло добиться своей цели.

Делегации в Трапезунде, требовавшей от имени закавказского правительства сохранения

 

границы Кавказа на линии до войны 1914 г., Турция предложила полностью

 

принять Брест-Литовский договор. По этому предложению закавказское

 

правительство должно было отказаться от трех вилайетов: Карса, Ардагана и

 

Батума, отнятых в свое время у турок взамен военной контрибуции. Эти

 

вилайеты были переданы большевистским правительством по Брест-

 

Литовскому договору Турции. Из-за этого осложнялись трапезундские

 

переговоры. Армяне с грузинами говорили, что «без войны не сдадимся

 

Турции». Положение мусульман, с одной стороны, оставшихся между

 

большевиками, а с другой — между грузинами и армянами, было очень

 

трудным. Поэтому трапезундская мирная делегация, осознавшая серьезность

 

положения, единогласным решением армянских, грузинских и тюркских

 

делегатов постановила принять турецкий ультиматум. Однако сейм

 

большинством из грузинских меньшевиков и армянских дашнаков принял

 

решение о войне. Конференция была прервана, началась война, делегация

 

вернулась в Тифлис. Но пока делегация находилась в пути, война,

 

собственно, и закончилась. Батум пал, а Каре был осажден.

 

Больше медлить было нельзя, нужно было приостановить войну,

 

заключить мир и официально объявить независимость Закавказья; «мы

 

отделимся и подумаем о том, как нам самим справиться», говорили члены

 

сейма — мусульмане, обращаясь к этому, как к последнему средству.

 

Грузины, понявшие, что они вовлеклись в ложную авантюру и что

 

народы Закавказья совершенно не были готовы к такой войне, также

 

согласились с тем, что больше ничего нельзя сделать. Правительство

 

воинствующего (Гегечкори60) пало, его место занял кабинет миролюбивого

 

(Чхенкели).

 

В Батуме начались новые переговоры. Чхенкели надеялся, что

 

трапезундские требования турок не будут увеличены, но в реальности все

 

оказалось не так, как он представлял. Константинопольское правительство

 

требовало еще некоторых территорий в виде возмещения за пролитую

 

турецкую кровь в Батуме и Карее. К этим территориям относились

 

Ахалцыкский уезд, а также — Ахалкалакский, Александропольский,

 

Сурмалинский и Нахичеванский уезды.

 

Реклама